Газета «Голос Республики»: Последняя пресс-конференция Нацбанка не преподнесла сюрпризов. Главный банкир страны продолжает убеждать журналистов в том, что нет поводов для беспокойства. Однако, судя по тому, сколько времени Григорий Марченко уделил вопросам валютной политики, именно она является самым чувствительным местом для монетарных властей.

Евро нынче не в моде

Начал главный банкир мероприятие вполне традиционно — обозначив главные тенденции на финансовом рынке за прошлый месяц. В первую очередь отметим снижение валовых международных резервов Нацбанка в мае на 2,2%, до $34,3 млрд.

Уменьшение этого показателя, по словам Марченко, вызвано «достаточно значительным падением курса евро и снижением цены на золото». Причем обеспокоенность Нацбанка ситуацией в еврозоне привела к частичному снижению доли единой евровалюты в его золотовалютных резервах. «У нас доля евро сокращена до 25%. В прошлом году соотношение (евро и доллара в резервах Нацбанка) было 30% к 30%», — назвал он точные параметры изменений.

Но замена части евро в структуре ЗВР произошла не за счет доллара, а была восполнена другими валютами, в частности датской кроной и южнокорейской воной.

Однако больше времени Марченко уделил вопросам курсовой политики. В мае Нацбанк продолжил проводить интервенции на рынке, выступая в качестве продавца американской валюты.

- В двадцатых числах мая на рынке сложилась ситуация нехватки тенговой ликвидности, и банки продавали доллары, чтобы получить тенге. Поэтому мы купили $600 миллионов. А с начала года, чтобы предотвратить укрепление тенге, мы приобрели более $2 миллиардов, — объяснил банкир причины участия Нацбанка в операциях.

А чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, что Нацбанк привержен прежней курсовой политике, Марченко привел статистические выкладки движения курса тенге после девальвации в феврале 2009 года.

- За последние девять месяцев у нас курс находился в достаточно узком коридоре 148 +/- 1 тенге, — с гордостью то ли за нацвалюту, то ли за себя отметил главный банкир. — Если брать более длительный период с момента проведения девальвации в феврале 2009 года, то там был более широкий коридор 148 +/- 3 тенге, или +/- 2%. То есть максимальный курс у нас был 151 тенге в конце 2009 года, а минимальный — где-то 145,3.

Правда, не все Марченко масленица, особенно журналисты и «так называемые аналитики», которые якобы вводят в заблуждение, проецируя ситуацию на валютном рынке в России на Казахстан. Поэтому банкир попытался в очередной раз расставить точки над \"i\".

- В узком диапазоне колебаний курса и заключается наше отличие от России, где он составляет +/- 20%, — словно пытаясь шокировать представителей СМИ, заявил банкир. — Ни в прошлом году, когда курс рубля в августе-сентябре резко падал, ни в мае — начале июня этого года ни в Азербайджане, ни в Казахстане, ни в Украине никаких серьезных изменений курсов нацвалют не происходило. И никаких внутренних причин, чтобы курс куда-то двигался, у нас точно нет.

Каждый остается при своем

Зато, как признался Марченко, остается не решенным вопрос согласования валютной политики с партнерами Казахстана по Таможенному союзу, и в первую очередь с Россией.

- Да, мы находимся в Таможенном союзе и ЕЭП, и мы хотим, чтобы у нас были общие подходы с Россией и Беларусью по валютному курсу. Но, к сожалению, у нас пока нет даже приблизительно согласованной ни денежно-кредитной политики, ни политики в области обменного курса, ни политики в области финансового надзора, — описал текущую ситуацию глава Нацбанка. — Переговоры идут, но до чего-то конкретного пока договориться не можем.

Причем Нацбанк уже внес на рассмотрение свои предложения по валютной политике. Но, судя по заявлениям Марченко, они так и остались без внимания его российских коллег. Да и сам главный банк не прочь «порулить» нацвалютой, используя старые рецепты.

- Наша позиция была такая, что мы могли бы использовать опыт европейских стран в 70-е годы, когда была так называемая валютная змея, ограничив пределы колебаний. Но на каком уровне это будет — +/- 5% или +/-7,5%, это можно обсуждать, — заявил Марченко и добавил: — Руководство российского ЦБ считает, что политика допущения более высокой волатильности по курсу для России на данном этапе развития является правильной. И мы уже три с лишним года живем в ситуации, когда у них волатильность составляет +/- 20%, а у нас +/-2%. В такой обстановке мы будем жить и дальше. Потому что и мы не имеем никаких планов отказываться от политики относительно стабильного валютного курса.

Впрочем, банкиру пришлось рассказать, в каком случае «политика относительно стабильного валютного курса» может смениться политикой «резких движений». Произойти это может, по его словам, только при более значительном ослаблении российской валюты.

- Теоретически если курс рубля будет 40 за доллар, то тогда можно начинать о чем-то думать. А какие-то резкие движения с нашей стороны надо будет делать, если курс рубля будет 45 за доллар, — признался глава Нацбанка, но вновь поспешил заверить: — Никаких внутренних и внешних причин, чтобы это произошло в России, мы не видим. Поэтому, если цены на нефть стабилизируются или отскочат выше $100 за баррель, вполне возможно, что курс рубля развернется и снова станет 29 или 30 рублей за доллар.

Тенге на нефтяном крючке

Отдельно глава Нацбанка остановился на вопросе о возможном негативном влиянии снижения сырьевых цен на движение курса нацвалюты. При этом Марченко озвучил уровень цен на нефть, ниже которого у Казахстана могут возникнуть проблемы.

- Второй фактор — это падение цен на нефть. Но надо смотреть, откуда и куда они упали. Конечно, для экспортеров $125 лучше, чем $99. Но на самом деле мы хорошо можем жить при ценах в диапазоне $95—100, — считает банкир. — Поэтому если цены стабилизируются на этом уровне, то ничего страшного нет. Нейтральной ценой для Казахстана является $85 за баррель нефти сорта Brent.

Заканчивая валютную тему, г-н Марченко попытался опровергнуть предположения, что Нацбанк не пытается удержать тенге в рамках заранее заданного коридора, а с помощью своих интервенций на валютном рынке пытается сглаживать «ненужные колебания» тенге.

- Мы не ставим каких-то ограничений, мы не говорим, что курс там должен быть в каком-то коридоре — от коридора мы отказались. Мы не говорим, что курс нужно фиксировать на 148 — в этом тоже никакой необходимости нет. Когда рынок двигается, мы двигаемся вместе с рынком: мы просто срезаем какие-то спекулятивные факторы и препятствуем тому, чтобы какие-то спекулятивные движения, или слухи, или какие-то субъективные факторы приводили к ненужным колебаниям курса, — заключил он.

Правда, приведенная самим главой Нацбанк статистика по движению курса нацвалюты после обвальной девальвации в феврале 2009 года указывает на то, что определенный, хотя и негласный коридор колебаний курса тенге против доллара все же есть, то есть те самые +/-2% от центральной отметки 148.

Для полноты картины приведем выкладки Нацбанка по изменению курса тенге в мае. За это время курс тенге снизился всего на 0,1%. При этом в целом объем операций на валютном рынке уменьшился на 9,4%, до $6,9 млрд, в том числе на Казахстанской фондовой бирже с учетом дополнительных торгов — на 5,7%, до $4,4 млрд, и на внебиржевом валютном рынке — на 15,3%, до $2,5 млрд.

Но не затишье ли это перед бурей? Тем более если учесть, что в первых числах июня наметилось ослабление нацвалюты против доллара, когда курс продажи «американца» в обменниках перевалил за отметку 149 тенге.